Захаживающий в редакцию играть в теннис профессор выпытывал у него: «Как долго ты делал этот снимок? Он полетел, зацепился за чью-то антенну… Да так и реял, как флаг долбанутой чьей-то любви, которая бросалась в глаза даже из окошка троллейбуса. Методон 0. Всю свою старую технику — два ящика химикатов, бумагу — легенда местной фотографии свез в амбар и устроил там лабораторию. В часы досуга его увидят делающим стулья начальнику алкоголического учреждения, столы и прочее. Потом Кунаев снова чудил. Потом мы бродили по улицам. Я испытывал самое настоящее, совершенно дурацкое, как улыбка похмелившегося человека, бережно несущего облетевший букет роз, счастье. За плотиной — татарский конный двор. Она горько ухмыльнулась.
СК-PVP 0. Вышел заспанный пастух, сел с нами на бревно и тоже стал слушать. В связи с червяком, естественно. Что все речи всегда самообличительны. Юрий Николаевич отрывал белые, нетронутые кеглем поля, смачивал маслом, посыпал солью и предлагал коллеге. Смотреть на них сквозь снег ему почему-то было приятно. Собор флотоводца преподобного Федора Ушакова. Купить закладки героин в Малмыже Амфетамин HQ. И чего-то такое хорошее нам накаркивали. И виноваты во всем этом бесконечные версты и больное наше воображение, — распинался какой-то мужик, наверное, дворник. Бандиты пили водку «Абсолют» и закусывали телячьими языками. Сперва молодой березняк, затем — исполинские сосны. Подошел человек в белом плаще до пят. Нижний прошли в полночь, подолгу задерживая взгляды на мостах, утыканных огоньками. Что можем вот так стоять. Проснешься порой часа в два от предчувствия какой-то неминуемой, щенячьей радости — и тут же звонок….
Мордовское, где тетки на бошках носят волшебные, цветастые гнезда, сделанные из полушалков. Несмотря на бурлящую, рьяную жизнь, события порой российского уровня, Саранск не переставал быть сельским.
Он улыбался корректоршам, утирал борцовскую шею носовым платком и гремел стихами. Но главным во всем этом оставалась фраза, приписываемая нами Джону Леннону: Life is love «Жизнь есть любовь». Ходит по деревне с косой «литовкой» на плече, утверждая, что видел у леса на снегу следы матерого волка.
И обратно же напились. Вытри слезы, не реви.
Я вспомнил, как угнали мы однажды с товарищем у папы его автобус. Он — историк, антикварщик, журналист. И порой, знаешь, мужиков-то выбирает таких замахрявишных.
Но и тоски-печали ни малейшей. Уйдут и кончится деревня.
Колесил по окрестным населенным пунктам на своей колымаге, забитой копьями, луками, стрелами. Бандиты пили водку «Абсолют» и закусывали телячьими языками. Деньги он тут же пропивал с коллегами на крыше Дома Печати. Евтухов вышел и немного постоял, запрокинув лицо к небу.
И еще это унизительное, опускающее слово «труп». Рыжий кот Кузьмич. Мы очень хотим жить по этому завету. А я еще поработал немного в сарае при свете лампочки. По свидетельствам различных источников, только мордва умела достойно сопротивляться воинам чингизидов. Потом встал, попил воды. Я поднялся на шестой этаж гостиницы. Катишь по улицам, квазимодно отражаешься в хайтеке, а навстречу дивные барышни. И как будто нет на планете никого больше. Не будь тебя — было бы место пустое на месте твоем. Как сто Шараповых.
Вот слушай, не знаешь такую? Катишь по улицам, квазимодно отражаешься в хайтеке, а навстречу дивные барышни. Был август. Черенок, помнивший его руки, треснул, раскроился вдоль. И все это от «изволь» и «гони», сваливание всего в кучу наш конек. У меня на этот счет своя философия, впрочем, всем не обязательная. Такая модель сознания долетела до провинций по телевизору. И грустная женщина с лажевым музыкантом. На ножики складные, которые были у каждого пацана. Последний человек, который отправлял мне бумажные послания, эмигрировал недавно в Прагу. Рассказывал о том, как снимался в фильме про любовь. Большая часть населения его вообще не знала. Он живет неподалеку — рельсы под окном.
Холодок пробегает по загривку от узнаваемости. Туман не давал никакой возможности оглядеться. Так что — sorry».
Он зашипел, и я услышал чей-то голос. И время скакнуло прям на глазах, то ли действие генной еды дошло и человек мутировал, то ли возомнил, что он вот прям голубых кровей. Как выиграл в Ялте дом в карты. И удивился. Тому он говорил, что платят х… во.
Ну и газета, конечно. В таком значении оно сохранилось и в других родственных языках: фин.
Пока ехали, он пустился в воспоминания. Про дружбу, которая была между людьми раньше, а теперь как-то невнятно все, зыбко, у каждого свое. У него мы часто кантовались, уезжая куда-то на ночных поездах. Так я их так угостил, что они меня еле до остановки довели»… Меня всегда удивляло его отношение к жизни.
| наркотики в бийск | как купить закладки круглые в заозерный | Как купить гарик в алыкель |
|---|---|---|
| 30-4-2005 | 7068 | 14098 |
| 6-7-2010 | 19828 | 12401 |
| 3-12-2020 | 2527 | 4911 |
| 13-2-2009 | 14823 | 6974 |
| 20-10-2016 | 89883 | 3771 |
| 22-11-2003 | 64106 | 20600 |
Черенок, помнивший его руки, треснул, раскроился вдоль. Она приедет в сиреневом марте, и мы попремся с ней в рыболовный магазин пополнять запасы лески и колокольчиков да, их всегда мало. У мамы счастье зашкаливает. Горлышки «белой», как лебедя, возвышаются над закуской.
И как истинный поэт — кутила и бражник. Лена покупала водку и презервативы. В стену у зеркала воткнута стрела, в стреле записка, как он утверждает, для болотной лягушки, в записке вопрос: «Дашь? Фотохудожник и кинодокументалист Юрий Николаевич устроил свой дом в духе музея современного искусства. Там, где внушительная яма, Борисыч давит на газ, и машина становится как корабль, преодолевающий волну. Интонация к концу предложения не успокаивается, а напротив.
Вытри слезы, не реви. По свидетельствам различных источников, только мордва умела достойно сопротивляться воинам чингизидов. Теперь любой, приехавший в деревню, может зарядить пленку, полазить по лугам, торфяным каналам, лесу с какой -нибудь «Практикой» или «Пентаксом». Но мне спешить некуда.
Сорок с лишним лет отработала в школе учителем по литературе. А казалось, улыбался. Потом я брал у него интервью. Трактор свой она звала нежно, как городские фифы своих фанфаронистых ухажеров «мальчик мой». Ну там мыслями, словами. Последний человек, который отправлял мне бумажные послания, эмигрировал недавно в Прагу. Юрка схватил его за грудки и заорал: — Ды ты, сука, бандит. Кунаев в это время делал вид, что возится с фотоаппаратом. Луна бежит за составом, что привязанная. Обнаружил там порожние сгнившие бочки, сундук с поеденным молью добром, конскую узду на гвозде и косу-литовку. Рыжий кот Кузьмич. Был август. Вытворять, что в башку взбредет. Даже для самого себя. Евтухов вышел и немного постоял, запрокинув лицо к небу. Тот часто моргал и говорил: — Уже третий день на ремонте. И он басовито, вздрогнули даже кони, заржал. Только в отдаленных регионах страны считали — раз Мордовия, то все поголовно там шпарют по угро-финнски. Его-то окошечко виндоус называется.
Я слыхала. Евтухов отряхнулся, закурил.
Яблоки падали. Борисычу нравятся пейзажи и сцены из охоты.
Я — со своей. Мужик, у которого кролики, два коня, баня, выходит на станции. Основано в 18 веке на месте кельи старца Герасима. Люблю слушать ветер в трубе и оставаться тем, кто я есть, ничего не устроив возле себя, только было бы тепло переночевать. Потом Кунаев снова чудил. Весь город даже на велосипеде можно объехать довольно быстро. Постоянно тогда там проживало два человека.
Впрочем, нередко они менялись местами. В первых числах декабря Куторкин навешивал на сени замок, кидал ключ в колодезное ведро, опускал в воду, чтоб примерзло. Приходили посылки с кубками и денежные переводы. Потом снова была водка. Однажды чуть не дал в морду мэру города, когда тот, выпив с ним, стал гнуть пальцы и хвалиться связями с местной братвой. Я сперва думала, обыкновенная проститука. Хотя кажется смешным тот факт, что для монголо-татар кто- либо из здешнего люда считался славным. И волчий вой сливается с людским». На нем вот по окрепшим к олеям и приезжал. И это, слава богу не пятерней, где трехлитровая банка выглядит кофейной чашкой. Тот часто моргал и говорил: — Уже третий день на ремонте.